Даже до самых заторможенных уже дошло, что мир скатился к новой «холодной войне». И что это – всего лишь начало, а не итог.
Теперь на повестке дня во всей остроте стоит вопрос: что дальше? Или, если отбросить эвфемизмы и экивоки, какова вероятность «горячего» вооружённого конфликта между двумя ядерными державами?
Ещё недавно такая постановка вопроса казалась безумием или паранойей. Но всего за несколько лет мир вокруг нас качественно изменился. И теперь эксперты просчитывают шансы на полномасштабное военное столкновение отнюдь не из любви к абстрактному теоретизированию на правительственные или частные гранты. Более того, эти шансы оцениваются…
…неожиданно высоко.
Если ограничиться сухими цифрами, то вероятность любого рода прямого военного столкновения между Россией и США (не обязательно ядерного) в Сирии или в другом месте на карте мира – 60% и даже чуть выше. Иными словами, имеется два шанса из трёх, что в обозримом будущем словесная перепалка, дипломатические демарши или война санкций перерастут в открытый вооружённый конфликт, где русские и американцы будут стрелять друг в друга.
Таково мнение неглупых людей из американского издания The National Interest, отражающее позицию той части Республиканской партии США, которая придерживается реалполитик. Их духовный наставник – Генри Киссенджер, и хотя это само по себе говорит о многом, было бы неверно отбрасывать такую оценку только лишь на основании нелюбви к патриарху американской политики.
Тем более, что некоторые предпосылки подмечены верно. Сегодняшний Кремль не пользуется особым уважением в Вашингтоне, однако подобные чувства находят в Москве своё зеркальное отражение. Кроме того, сейчас в мире сложился другой баланс сил, что понимают и в России, потому отдают предпочтение асимметричным ответам. В частности, РФ серьёзно понизила порог применения ЯО, допустив возможность ядерных ударов и в случае неядерного конфликта, угрожающего существованию государства.
То есть, при любом военном конфликте с сильным противником.
Кроме того, нынешний менталитет Вашингтона и Москвы, равно не склонных уступать, таков, что если возникнет какой-то кризис, в который будут вовлечены как Соединённые Штаты, так и Россия, то опасность конфронтации становится очень высокой. Военная конфронтация не появляется как гром среди ясного неба. Сначала должен возникнуть кризис, а затем люди делают выбор, и их выбор может привести к тому, что они начнут стрелять друг в друга, – говорят эксперты. И этот эзопов язык предельно понятен.
Итак, вероятность войны – два шанса из трёх. Как по мне, так это запредельно много.
А по-вашему?
