Некоторые считают, что Бэнкси задолжал немалую сумму, без спроса воспользовавшись образами, которые нью-йоркский художник Ричард Хэмблтон придумал еще в 80-е. В ММСИ на Гоголевском бульваре, 9 открывается выставка американца, которого называют «крестным отцом стрит-арта".
Москву стремительно захватывает стрит-арт. Это звучит парадоксально в городе, где уличное искусство уже несколько десятилетий представлено таинственно-бессмысленными надписями «Зачем?», а самым популярным настенным высказыванием, кроме сакраментального трехбуквия, было и остается «Россия для русских». Но только за последние несколько месяцев нам показали фильм про великого граффитчика Бэнкси, который, несмотря на довольно специфическую тему, переполошил общественность. Привезли самых модных современных французских стрит-артистов (в рамках 2-й молодежной биеннале). А теперь предлагается обратиться к истокам движения. Окунутся в атмосферу нью-йоркских улиц 80-х, когда еще стрит-арт не научились выставлять в галереях и продавать за большие деньги. Когда художник считал город своим соавтором и заставлял прохожих присоединиться к творческому процессу.
За Ричардом Хэмблтоном прочно закрепилось звание «крестный отец стрит-арта". Сам он предпочитал называть то, что делает, «public art». И это, наверное, более точно, поскольку улица - это лишь средство, антураж, необходимый для достижения художественной цели. Живая, непосредственная реакция, сильная эмоция случайного зрителя - вот ради чего Хэмблтон и его компания (а это культовые в истории современного искусства персонажи вроде Жан-Мишеля Баскиа и Кита Хэринга) выходили на улицу и получали потом обвинения в вандализме. А главной эмоцией, которую вызывали его провокации у добропорядочных граждан, был шок. Судите сами, вдруг среди будничной суеты большого города на асфальте вы видите очерченный мелом силуэт, забрызганный красной краской (серия «Crime Scenes»). В течение нескольких лет, с 1976 по 1979 годы такие, «криминальные сцены» можно было найти во всех крупных городах Америки и Канады.
На смену художественным контурам трупов пришел зловещий незнакомец, знаменитый «Shadowman». Набрызганные черной краской, выскакивающие из самых неожиданных темных углов тени наводили на горожан иррациональный ужас. Но Хэмблтону только этого и было нужно. Тени появились на сотнях домов в США и Западной Европы, даже на Берлинской стене.
Потом Хэмблтон (в отличие от своих продолжателей, профессиональный художник, выпускник нескольких престижных художественных школ) отошел от уличного искусства и продолжил экспериментировать со зрительскими эмоциями уже в закрытых пространствах (из тени появились «Ковбои Мальборо», а затем сюрреалистическая серия «Beautiful Paintings»).
Но, разумеется, в историю современного искусства он вошел как родоначальник стрит-арта. Как это часто бывает в таких случаях, его работы стали столь хрестоматийными, что многочисленные последыши уже давно перестали соблюдать копирайт.
Двадцать лет Ричард Хэмблтон жил тихо, отдыхая от славы, заслуженной в бурной молодости. И только в начале 2000-х, когда уличное искусство проникло в галереи и стало хорошо продаваться, прошлое Хэмблтона актуализировалось. Журнал «Papermag», например, советует Бэнкси помнить, что тот задолжал Хэмблтону немало денег, поскольку много из того, чем будоражит таинственный британский художник публику сегодня, было придумано еще в 80-е. Впрочем, остроумный Бэнкси не стал отрицать плагиата. В конце концов, он ближе всех уловил саму суть «public art» -- если уж ты вышел на улицу, так говори так, что бы тебя услышали. И не важно, кто первый начал.
