В финале пятого сезона престижной литературной премии «Большая книга» объединены 14 авторов. Нынешний литературный пейзаж таков: среди претендентов есть яркие романы, но доминирует серый фон.
«Большая книга», напомним, была учреждена в 2005 году: писатели как раз лишились гарантированного ежегодного поощрения в виде Госпремии, которую стали присуждать представителям разных видов искусств, что называется, в порядке общей очереди. Новая премия поддержала литераторов основательно. Соответственно, все выглядело масштабно: и количество учредителей, среди которых государственные и коммерческие структуры, и многочисленные средства массовой информации, и солидное жюри, в которое вошли больше ста человек. Премиальный фонд в 5 млн. руб. вдохновлял учредителей на смелые сравнения. «Большую книгу» называли «второй после Нобелевки». Антураж также должен был поражать воображение. Впервые о премии заявили в Музее Льва Толстого на Пречистенке: фуршет проходил прямо в святая святых, кому-то даже дали подержать толстовскую рукопись. Последнее время церемония награждения проходила в Доме Пашкова.
Средняя книга
Причем от самих книг, претендующих на звание «больших», ничего такого помпезного и масштабного не требуется. Отбор ведут отнюдь не чиновники, а сами же братья-литераторы. Толстожурнальная проза, биографии писателей-классиков, сборники рассказов, книги по москвоведению -- все они попадали и попадают в премиальный лонг-лист, что называется, в рабочем порядке. Даже, напротив, с годами «Большая книга» как будто изверилась в том, что когда-нибудь в ее поле зрения покажутся новые «Война и мир» или «Преступление и наказание». В этом году краткий список отличился совсем уж серым оттенком. Не самый удачный роман Павла Крусанова, не самые обязательные авторы вроде Евгения Клюева или Евгения Водолазкина...
В одном из вышедших в финал романов, психологически выверенной истории взросления Олега Павлова, героиня механистически повторяла: «Я воспитана на классике». Автор тут же ловил ее на фальши. На современной, актуальной литературе, может, пока еще никто и не «воспитывается», но сейчас уже многие, и не в последнюю очередь благодаря «Большой книге», включили ее в круг своих интересов. По крайней мере, ее различают как класс и отделяют от массового чтива. Буквально накануне объявления короткого премиального списка, президент Дмитрий Медведев заявил, что читает современных авторов. И, кажется, он имел в виду не только детективы или фантастику. Но кого именно из «современных» он читает, этого новостные агентства до нас не донесли. Как бы не получилось, что, наконец заявив о себе, современная внежанровая литература не превратилась тут же в серое, размытое пятно из неразличимых авторов.
Несостоявшиеся диалоги
В этом году среди претендентов были книги на самые разные вкусы. Антон Уткин в романе «Крепость сомнения» обозначил просторную, наполненную свежим воздухом и ощущением свободы территорию для людей незашоренных, сомневающихся, «несогласных» -- их можно называть как угодно, но мы уже и сами прекрасно научились отличать их от основной массы населения, объединенной псевдогосударственной, псевдопатриотической, псевдодуховной идеей. Именно этот роман составил бы подходящую пару «Персу» Александра Иличевского, где тоже идет напряженный поиск не отдельного «героя нашего времени», а именно общности людей, но общности особой, не исчерпывающейся банальным «братанием». Однако в списке финалистов «Крепости сомнения» места не нашлось. «Перс» попал, но остался один как перст.
«Автопортрет» Владимира Войновича, провокативная книга о пути художника, в которой вообще ни слова нет о сегодняшнем дне, но торжествует прием умолчания, и весьма прозрачно показано, насколько живуч советский идеологический гнет. Книга резонансная, но и ее умудрились проигнорировать. Дебютант, журналист из Владивостока Василий Авченко, может, и не достаточно мастеровитый автор, но его «Правый руль» представляет собой сгусток социального протеста -- и не голословного, а доказательного. Стоит ли говорить, что и команды «право руля!» эксперты не дали.
Большой Толстой
«Большая книга» всегда демонстрировала особое расположение к биографиям писателей, особенно тем, что выходили в знаменитой серии «ЖЗЛ». Лауреаты здесь часто пользовались «классической» поддержкой. Это можно назвать незримым присутствием, а можно сравнить с демонами, сопровождающими героев Филиппа Пулмана. Так, Дмитрий Быков побеждал с «Пастернаком», Андрей Варламов – с «Алексеем Толстым». На этот раз среди претендентов был, но в финалисты не попал «Леонид Леонов» Захара Прилепина. Зато над премией витает дух Льва Толстого. В финале – «Лев Толстой: бегство из рая» Павла Басинского. Пока были опубликованы лишь многообещающие фрагменты из этой готовящейся к выходу книги. Наконец, именно Толстой, или точнее, «граф Т», стал счастливым героем для Виктора Пелевина. Прозаик, уже вошедший в историю литературы ХХ века, но редко фигурирующий в премиальных списках, наконец посоревнуется за первую награду. Только, наверное, в случае заслуженного успеха организаторам придется внести некоторую правку в текст диплома: ведь в романе «Т» Пелевин уточнил, что на самом деле премия должна называться «Большая гнида».
«Женсовет» обошелся без женщин
В экспертном совете премии десять человек, из которых 60% – женщины. А в списке финалистов женщин – 0%. Что это, случайность или дамская несолидарность? Возможно, организаторам литературного процесса стоит подумать о специальной «женской» премии, на манер английской Orange Prize.
Вместо писательниц традиционную для них семейную тему продолжают такие финалисты, как Олег Зайончковский и Роман Сенчин. Один, расположившись в типовой квартирке спального района, с ленцой и негой рассуждает о любовных треугольниках и о возможности неодинокого счастья. Другой, шагнув в российскую глубинку, показывает на примере одной весьма типичной семьи, что именно сейчас счастье невозможно, но подумать-помозговать над тем, как это исправить, никто не запрещает.
В чисто мужскую «сборную» помимо упомянутых авторов вошли Андрей Балдин, Михаил Гиголашвили, Борис Евсеев, Герман Садулаев, Асар Эппель.
Имена чемпионов назовут в ноябре.
