В прокат выходит «Перси Джексон и похититель молний» про очередного мальчика с волшебными способностями. Получился зрелищный, но слишком упрощенный, если не сказать тупой, пересказ античных мифов, адаптированных к современным американским реалиям.
Перси Джексон -- самый обычный американский школьник, по крайней мере по меркам голливудских подростковых фильмов, рецензию на половину из которых, избегая разнообразия, можно начинать так: «Живет такой лузер». Он воспитывается под присмотром омерзительного отчима и подозрительно покладистой мамы, в изможденном лице которой имеется какая-то загадка. Чуть ли не единственным удовольствием в скромной жизни мальчика является купание в бассейне, и он предается ему с фанатизмом, отсиживаясь под водой по семь минут. В остальном все плохо, особенно по части чтения, но Перси слаб в нем не потому, что совсем уж тупой, а из-за дислексии. Учительница литературы не склонна вдаваться в медицинские нюансы и однажды, реализуя заповедные желания своих коллег из малобюджетного сериала «Школа», отращивает себе крылья и устрашающую морду и пытается убить нерадивого ученика.
Перси не успевает польстить себе предположением, что настолько довел педагога одним лишь неумением складывать из бессмысленных закорючек связные слова, потому, что далее происходят события одно другого причудливее и непонятнее. Симпатичный паралитик-историк вручает подростку шариковую ручку со словами: «Это мощнейшее оружие», а лучший друг Гровер, темнокожий юноша, тоже, кстати, с ограниченными возможностями, сообщает, что теперь будет его от всех защищать. Затем Перси транспортируют в загородную школу «Смешанная кровь», где выясняется, что он, как и все местные ученики, полубог, внебрачный сын Посейдона, учительница была засланным античным казачком, а парня обвиняют в похищении у своего дяди Зевса огненных молний. Порасспросить у мамы поподробнее насчет папы нет возможности, поскольку ее к этому моменту успевает убить прямоходящий гигантский бык.
Кашка из мифа
В основу фильма положен первый из пяти романов Рика Риордана. Цифры продаж дают основания издателям просовывать прозаика на пустующее место, которое, завязав со своим волшебным мальчиком, покинула Джоан Роулинг. Не Риордан, впрочем, первый, и едва ли он последний. В качестве предыдущего кандидата на эту отчасти расстрельную должность проходил Нил Гейман со своей готической сагой про подростка-кровососа. Однако для того чтобы история вымахала в полновесный нажористый миф, как известно, недостаточно просто хорошо ее написать, издать миллионным тиражом и перенести на экран. Окончательный вердикт все равно останется за показателями бокс-офиса. С экранизацией Гейману одновременно повезло и не повезло. Поставленная Полом Вайцем «История одного вампира» провалилась в прокате, поскольку режиссер имел неосторожность сделать фильм достаточно неглупым, чтобы его совершенно не восприняла целевая молодежная аудитория.
Перелопатить под кинематографические нужды первую книжку про Перси Джексона наученные опытом продюсеры доверили Крису Коламбусу, бывалому постановщику подростковых кинофильмов, ни про один из которых самый отъявленный злопыхатель не скажет, что режиссер, дескать, перемудрил. В экранизации первых двух «Гарри Поттеров» Коламбус придерживался стратегии детских диетологов, рекомендующих, прежде чем совать младенцу шашлык, подержать его в порядке прикорма на не требующей осмысленного пережевывания кашке. В «Перси Джексоне» он демонстрирует тот же фирменный подход. К чему, впрочем, располагает и книга, автор которой, историк и специалист по античности, не стал дожидаться, пока ленивая детвора первой заинтересуется его любимым предметом, и придумал так, чтобы греческие боги и герои, сделав лица попроще, сами пришли на школьный двор.
Разить мечом и айфоном
В том, что Зевс со товарищи, активизировавшись в третьем тысячелетии, выбрали для ПМЖ и вывода внебрачного потомства не малую родину, бедную, совсем обанкротившуюся Грецию, а США, присутствует чисто американская завораживающая лихость в приватизации всего и вся. И, в общем, неудивительно, что это пробуждает почвеннические настроения в предрасположенных к тому натурах. В Америке происходят самые импозантные концы света (один из них норовит разыграться в фильме), там несколько Санкт-Петербургов, а теперь вот выясняется, что попасть на Олимп проще всего через Эмпайр-Стейт-Билдинг, а в ад, о чем можно было догадаться, через Голливуд. Туда Перси, чтобы вернуть маму, и направляется в компании на редкость необаятельной подружки и шустрого приятеля Гровера (в духоподъемном предположении, что инвалиды -- это на самом деле замаскированные кентавры и сатиры, тоже читается национальный колорит).
Как боги в классических мифах, руководя земными маневрами смертных, не считали нужным посвящать их в логику собственных телодвижений, так и сценаристы не дают героям времени и повода о чем-либо задуматься, динамично и тупо проволакивая подростков через каскад аттракционов. Наиболее запоминающимся персонажем оказывается Ума Турман, которой, на волне ее недавних провальных ролей мамочек и разведенок, достался наконец агрессивный отрицательный образ. Впрочем, актриса, кажется, настолько обрадовалась возможности предстать в виде Медузы Горгоны с шиньоном из живых змей, что легкомысленно дочитала сценарий только до строки: «Медузе отрубают голову с помощью меча и айфона». В дальнейшем малолетние охальники проделывают с одной из самых красивых голов Голливуда штуки, которые позволяют предположить, что творческий спуск заслуженной артистки в кинематографический ад категории «Б», к сожалению, набирает темп.
