Конгрессмены-республиканцы из США потребовали расследования деятельности местных «зеленых», активно выступающих против добычи сланцевой нефти. По мнению политиков, данные протесты могут финансироваться из России.
Неприятно, конечно, когда прилетает «обраточка» – ведь США много лет финансировали самые разные российские организации. Не беремся судить, действительно ли Россия приложила руку и кошелек к выступлениям экологов, но ничего невероятного в этом нет.
Американские сланцевые месторождения – головная боль всех нефтедобывающих стран, ведь открытие дешевого способа добычи из сланца может обрушить цены до уровня 1990-х (12–17 долларов за баррель). Нет сомнений, что любой сколько-нибудь легальный способ отсрочить этот момент будет использован.
И тут очень кстати приходятся экологические аргументы: существует масса доказательств того, что используемые сейчас методы добычи сланцевой нефти (гидроразрыв пласта, он же фрекинг) наносят серьезный ущерб водным ресурсам – заметная часть углеводородов попадает в мировой океан, что приводит к необратимым последствиям.
Кому хочется жить на реках, покрытых нефтяной пленкой? Протесты экологов легко объяснимы, и вроде бы не надо искать второго дна в их активности. Но репутация этого движения предельно сомнительна, отсюда и беспокойство Конгресса.
Хроники экотажа
Давайте договоримся о терминах. Под «экологическим террором» понимают две совершенно разные сущности: во-первых, атаки на экологию противника (отравление водоемов, направленное радиоактивное заражение, «климатическое оружие»), во-вторых, атаки на экономическую инфраструктуру под экологическими лозунгами. Первая называется также экоцид, вторая – экотаж. Сейчас мы будем говорить только об экотаже, несмотря даже на необычно холодное лето в европейской части России, которое некоторые приписывают козням Запада.
Самыми известными экологическими организациями мира являются официозный Всемирный фонд дикой природы (WWF) и более неформальный Greenpeace. Руководство обоих объединений, дорожа своими связями с сильными мира сего, старается дистанцироваться от действий своих самых безбашенных активистов, так что тем приходится создавать собственные «Союзы» и «Фронты», не обремененные условностями респектабельного WWF.
Есть, однако, подозрения, что специальные заказы по наиболее резонансным протестам проходят именно через высшее руководство легальных экологических фондов.
Приведем несколько наиболее известных примеров уголовно наказуемого экотажа.
1986 год. В Исландии потоплены два китобойных судна. Проникнув на их борт, активисты кувалдами уничтожили оборудование, а потом открыли забортные клапаны.
1994 год. Судно активистов, препятствовавших охоте на малых полосатиков (вид китовых), столкнулось с норвежским военным кораблем. В обеих акциях участвовал Пол Уотсон, исключенный из «Гринписа» еще в 1977 году за излишний радикализм.
1997–99 годы. «Фронт освобождения Земли» совершает 33 акции в США (поджоги, взрывы), общий ущерб превысил $40 млн. Пострадали в основном офисы корпораций и «неэкологичные» предприятия.
2011 год. Проникновение на атомную электростанцию во Франции для доказательства лозунга «Безопасных АЭС не существует».
2011 год. Уничтожение урожая генномодифицированной пшеницы на одной из австралийских ферм.
2012-13 годы. Попытки захвата российской нефтедобывающей платформы «Приразломная» в Печорском море.
2013 год. Необычный образец «экотажа сверху», который, к сожалению, так и не был рассмотрен прокуратурой. По российским СМИ разошлась масса однотипных публикаций о жуке-короеде, который якобы уничтожал леса Московской области. Результат: вырублена часть лесов, на их месте построены коттеджные поселки. А короед-реноватор сам собой растворился – видимо, до следующего строительного бума.
Не боясь впасть в преувеличение, можно сказать, что число преступлений экологов куда больше числа преступлений против экологии. Правда, масштаб у этих событий разный, и отдельные партизанские победы «зеленых» не могут остановить махину промышленного уничтожения природы.
Тем не менее в официальных документах ФБР агрессивный экотаж прямо приравнен к терроризму. Примерно так же думают и в нашей стране: деятельность экологов (в отличие от проблем с экологией) входит в число основных угроз, перечисленных в Стратегии экономической безопасности России. И в то же время нет сомнений, что спецслужбы обеих стран используют экологических активистов в своих собственных интересах.
Коммерциализация экопротеста
Трудно сказать, как это было в первый раз. Экологические движения сами по себе появились примерно в середине XIX века. А их коммерческое использование, началось, вероятно, где-то в начале XX века. Возможно, какому-нибудь хозяину железной дороги в США пришла в голову идея, как подгадить конкуренту, строящему параллельную ветку в пятидесяти милях к северу. Можно же просто позвать неравнодушных людей и рассказать им, какой уникальный лес будет вырублен, какие животные под угрозой. Два в одном: и против правды не погрешил, и соседу свинью подложил.
В этом, кстати, и заключается главная трудность борьбы с экологическим террором: как правило, он базируется на логичной и даже благородной основе. Это не человеконенавистническое «Взорвем всех неверных», а вроде бы реальная забота о будущем человечества.
Нет и пока не может быть крупных промышленных проектов, не влияющих на окружающую среду – потому-то так сложно бороться с деструктивной деятельностью экологов. Что, добыча нефти на шельфе хорошо отражается на океане? Черта с два, господа нефтепромышленники.
Вот и получается, что даже проплаченные кем-то экологи – волки нынешней промышленности, санитары ее железобетонного леса. Их деятельность чаще всего разрушительна, но именно в страхе перед ними государство и бизнес вынуждены хоть как-то обращать внимание на экологию, строить очистные сооружения, примыкать к показушным мероприятиям типа «Часа Земли» или «Дня без автомобиля».
Да, когда-то благородное экологическое движение давно уже стало инструментом экономической борьбы, а рядовые бойцы этого фронта используются втемную: коммерческие и политические структуры паразитируют на их идеализме. Собственно, аналогичные технологии используются для организации митингов, подписания коллективных писем и во многих, многих других ситуациях.
Совсем не исключено, что российские сырьевые монополии действительно проплачивают зарубежных экологов. На войне как на войне. Но если экологические протесты в США и впрямь финансируются из России, американцы должны поклониться в ноги «Роснефти», «Газпромнефти» или кого там они подозревают.
Демонстративное пренебрежение Дональда Трампа к экологии крайне опасно для вверенной ему страны – и хорошо, что есть Россия, которой небезразлична судьба будущих поколений американцев. Ну а проблемы со сланцевыми нефтью и газом – небольшой бонус, не бесплатно же нам защищать потенциального противника от его собственных хищников.
